Логин
Проводить дни и ночи напролет в объятиях молодого опаста было лучшим времяпровождением, и Адиканишь считала, что будет не в силах добровольно покинуть его. Однако сейчас Она одна на самом высоком шпиле своего замка. У Нее под ногами расстилается огромный подземный мир. Но даже на таком отдалении отчетливо доносится запах горелой плоти, а на зубах 
оседает металлический привкус крови. Слуха едва касаются вопли сражающихся дюр – сладкая симфония для демонической души.
Жажда заглушила последние искорки сознания. Сущность падшего ангела подчинила себе и тело, и рассудок. Ночной тенью Она скользнула вниз, жадно втягивая воздух ноздрями. Запах вел Ее к созданиям ужаса и порока, что были преданы Ей. Ее дети, которых Она любила, и отчаянно хотела уничтожить.
Мир обагрился, и этот цвет был цветом ее безумия. Она не разбирала дороги, не слышала ничего, кроме криков ужаса. Они пытались спастись, маленькие беспомощные порождения тьмы.
Истребление.
Подобных себе.
Без жалости и сожаления.
Но Адиканишь никак не могла насытиться.
В живых остались только те, кто успел скрыться. А бежать пытались многие. За долгие столетия никто не видел подобного монстра, убивающего и пожирающего дюр настолько легко. Он не разбирал, кто был перед ним: медвилны, опасты, архидемоны – все сгорали в одно мгновение без остатка. Никто даже подумать не мог, что на такое способен их повелитель. А тень неизвестного монстра взмыла над бескрайними полями, заросшими лавандой и полынью, и исчезла так быстро, как будто ее не было вовсе. И, чем ярче занимался рассвет, тем больше этот инцидент походил на ночной кошмар.
Читать дальше
оседает металлический привкус крови. Слуха едва касаются вопли сражающихся дюр – сладкая симфония для демонической души.Жажда заглушила последние искорки сознания. Сущность падшего ангела подчинила себе и тело, и рассудок. Ночной тенью Она скользнула вниз, жадно втягивая воздух ноздрями. Запах вел Ее к созданиям ужаса и порока, что были преданы Ей. Ее дети, которых Она любила, и отчаянно хотела уничтожить.
Мир обагрился, и этот цвет был цветом ее безумия. Она не разбирала дороги, не слышала ничего, кроме криков ужаса. Они пытались спастись, маленькие беспомощные порождения тьмы.
Истребление.
Подобных себе.
Без жалости и сожаления.
Но Адиканишь никак не могла насытиться.
В живых остались только те, кто успел скрыться. А бежать пытались многие. За долгие столетия никто не видел подобного монстра, убивающего и пожирающего дюр настолько легко. Он не разбирал, кто был перед ним: медвилны, опасты, архидемоны – все сгорали в одно мгновение без остатка. Никто даже подумать не мог, что на такое способен их повелитель. А тень неизвестного монстра взмыла над бескрайними полями, заросшими лавандой и полынью, и исчезла так быстро, как будто ее не было вовсе. И, чем ярче занимался рассвет, тем больше этот инцидент походил на ночной кошмар.
Читать дальше